Мнение | Вначале коротко.
Премию «Просветитель» вручали в Берлине 20 ноября. Я там был. Мероприятие было закрытое,так что там все и хлопали,и гремели бриллиантами.
И у меня есть пара вопросов.
«Политпросвет» — возможность высказаться на политические темы,не опасаясь преследования. Почему победитель – не книга о войне?
Фото автора
Вначале коротко.
Что такое премия «Просветитель». Исключительно нонфикшн,что понятно изназвания. Вручается в4+1 номинациях. Точные науки— гуманитарные науки,лучший перевод вточных науках— лучший перевод вгуманитарных науках. Плюс «Политпросвет».
Технически было так: два зала (один вМоскве,другой вБерлине),между ними весь вечер переключались. Если сравнивать с«Оскаром»,например,товыглядело так,будто «Политпросвет»— «Лучший фильм года»,ачетыре других победителя… нутоже хорошие,новторостепенные.
Потому что в«Политпросвете» вжюри— сплошь иноагенты итеррористы,даивавторах ониже. Авдругих номинациях много представлена «Альпина паблишер»— она исильный игрок нарынке,инехочется издательство подставлять. Поэтому прямо виден был водораздел: тут мыщас покуражимся,апотом другие номинанты,про выхухолей иПиноккио.
Нуивот,значит,«Политпросвет». Номинантами вэтом году были:
Олеся Герасименко. «Незакрывай глаза. Журналист навойне ивэмиграции»;
Григорий Голосов. «Власть впогонах: военные режимы всовременном мире»;
Команда против пыток. «Анатомия распада. Как ипочему права человека перестали быть ценностью всовременной России»;
Ксения Лученко. «Благими намерениями: Русская православная Церковь ивласть отГорбачева доПутина»;
Никита Смагин. «Всем Иран. Парадоксы жизни вавтократии под санкциями».
Победила Ксения Лученко про РПЦ,нопредседатель жюри Екатерина Шульман отдельно отметила «Анатомию распада». Мол,важная книга.
Ивсе,кто выходил насцену вБерлине,говорили,что премия «Просветитель»— «важный институт».
Ну. Я,как человек,который немного знает опремиальных процессах вРоссии,замечу,что ниодна книжная премия (инаверное,вшироком культурном смысле вообще ниодна премия вРоссии)— неинститут. Потому что институты создают— совсем грубо— социальный капитал. Аянепомню ниодного случая,чтобы статус писателя,получившего премию,втом числе «Просветителя»,как-то изменился наследующий день.
Никто непроснулся знаменитым.
Кажется,единственный пример— Михаил Елизаров иего «Библиотекарь»,который получил «Русского Букера» ивызвал много возмущения втот момент,вдалеком 2008 году,акнижная блогеркаГалина Юзефович даже рецензию написала типа «писатель слабый,роман плохой» (иэто каждый раз очень смешно). Нодаже тогда— роман великий хоть спремией,хоть без,ато,что некоторые люди,даже образованные,— глупы,нутак это ибез «Библиотекаря» понятно.
Тоесть. Когда увас насцене люди снова иснова говорят,что наша премия –уже непремия,аинститут,есть странное ощущение,что они неутверждают,ауговаривают. Хорошо,институт,адавайте представим,что вследующем году «Просветителя» небудут вручать— что изменится?
Влюбом случае.
Изтеории мызнаем,что институты реализуются через действия,аихпобочный эффект,«радиация»,которую институты производят,— создание,уточнение,перекодировка иперетрактовка идеологических установок.
Считается,что идеология— твердое ядро,гранитный камушек вгруди. Несовсемтак: идеология (помодулю: исминусом,исплюсом)— довольно пластичная вещь,которая втом числе помогает «объяснять мир». Или даже так: идеология помогает,глядя набезумие мира,приводить его впорядок; набор установок,которые объясняют,что все происходящее— это так идолжно быть,так инормально.
Вэтом смысле утверждение,будто премия «Просветитель»— институт,само это утверждение должно нас насторожить. Мыдолжны задаться вопросом: акакую идеологическую установку нам сейчас демонстрируют?
Япока непрочел ниодной изноминированных книг,поэтому могу ориентироваться наназвания ианнотации,нодаже так понятно,очем все говорят. Круг тем неширок: война иэмиграция,военные исиловики,права человека,жизнь под санкциями.
Выбор любой изэтих книг вкачестве победителя демонстрирует какую-то позицию.
Вот,Олеся Герасименко,«Незакрывай глаза». Допустим,онабы победила,тогда что этим фактом говорит жюри? Мыпомним,что идет война,иобращаем внимание общественности наэтот факт. Незакрываем глаза. Идем исмотрим. Дорогие россияне— алло!
Или «Всем Иран» Смагина. Дорогие россияне,мы,живущие запределами России,хотелибы обратить ваше внимание: есть шанс,что описанные вэтой книге стратегии выживания будут вам полезны.
«Военные режимы всовременном мире». Туда же.
«Анатомия распада». Хотя вот эту книгу ялистал изамечу,что это совсем некнига вклассическом смысле— адовольно жуткое всвоей занудности ипедантичности перечисление пыток инасилия. Аглавный гуманистический посыл книги— всамом факте еесуществования.
Победитель— деконструкция новейшей истории Русской православной церкви— выглядит эдаким компромиссом. Совсем грубо говоря (мыже знаем статистику посещения церквей ит.д.): мне лично кажется,что тема РПЦ интересна примерно всем,кто купит один тираж.
Понятно,что Ксения Лученко,может быть,написала лучше всех. Другие победители вдругих номинациях почти все говорили,как имнравилось писать (переводить,редактировать,подчеркивать нужное). Удовольствие оттекста— аргумент. Но,как мне кажется,вслучае снонфикшн— не главный аргумент,не может быть главным аргументом. Недумаю,что те,кто делал «Анатомию распада»,ите,кто потом еечитал,прямо получили массу удовольствия впроцессе.
Поэтому вопрос— почему именно книга обРПЦ стала победителем— остается открытым. И онже читается ивдругую сторону.
Ещераз. Унас есть «Политпросвет»— своеобразная возможность высказаться наполитические темы,неопасаясь преследования,потому что все участники запределами России. Плюс еще номинации,вкоторых номинироваться и побеждать безопасно. Ивот вноминации «Политпросвет»,которая неноминация,атрибуна,— жюри решило неговорить овойне,правах человека или жизни под санкциями,арешило поговорить о церкви.
Почему?
